Вера и долг.

Несколько лет назад, занимаясь исследованием своей родословной в Национальном историческом архиве РБ, я просматривал метрическую книгу Озаричской Петропавловской православной церкви за 1812 год.(фонд 136, опись 13, дело 17). На грубой светло-серой  бумаге, гусиным пером, диакон Павел Антонюковский изо дня в день вел записи о родившихся, венчавшихся и умерших. Обряды проводил священник Николай Борзаковский. Вот он крестит 23 октября (здесь и далее даты по старому стилю) младенца Зиновия, но следующая запись от 29 октября свидетельствует, что его заменил новый, “… священник Литвиновичской Параскеевской униатской церкви Петр Тарасевич”. Месяц службу вел этот униатский священник, но с 24 ноября и до конца года записи вновь ведутся от имени Николая Борзаковского. Здесь, безусловно, была какая-то тайна. Если бы священник, допустим, серьезно заболел, то его, по сложившейся практике, мог заменить священник соседней православной церкви, например, Домановичской или Волосовичской. Но службу правил униатский священник, а это свидетельствовало о возможной передаче Озаричской церкви в униатский приход. Недавно мне удалось разыскать свидетельства, прояснившие тайну этой метрической записи. Предыстория происходивших событий такова. В начале 16 века, когда белорусские земли находились в составе польского государства, на Брестском соборе была объявлена уния (объединение) православной и римско-католической церквей. За несколько последующих десятилетий почти все белорусские православные приходы ( и Озаричский в их числе) стали униатскими. В 1762 году местный землевладелец Царинский построил в местечке Озаричи новое здание церкви, которая носила имя Святого Яна Богослова и относилась к Мозырскому униатскому деканату. В 1793 году  территория нашего района вошла в состав Российской империи. После издания Минским архиепископом Виктором грамоты к униатам об их свободном возвращении в православие этот процесс стал быстро набирать силу. Уже к началу 19 века большинство униатских приходов вновь перешли в православие. В их числе была и Озаричская община, а церковь стала именоваться приходской Петро-Павловской. Первым православным священником в ней и стал о. Самуил Турцевич, которого летом 1808 года сменил о. Николай Борзаковский. К сожалению, о нем почти ничего неизвестно. Скорее всего, он был одним из выпускников основанной архиепископом Виктором Слуцкой семинарии. В его приходе кроме местечка было еще 9 близлежащих деревень, значительная часть жителей которых были еще прихожанами расположенной в нескольких километрах северо-западнее Литвиновичской униатской Параскеевской церкови. Священники, пономари и дъячки в то время жалованья от казны не получали, доходов от требы было немного, и для того, чтобы прокормиться, приходилось и скот держать и землю пахать. Отец Николай вместе со своим дъяконом Павлом крестили новорожденных, венчали вступающих в брак, отпевали отошедших в мир иной, а еще исповедовали, проводили крестные ходы и торжественные богослужения в праздничные дни. Так и текла, без особых происшествий, жизнь по кругу, пока не наступило лето 1812 года…

12 июня армия Наполеона форсировала Неман, а уже в начале июля передовые отряды завоевателей достигли Бобруйского повета, на юге которого находилось м.Озаричи. В погоне за отступавшей русской армией главные силы французов вскоре ушли на восток.  Для осады Бобруйской крепости, в которой находился сильный русский гарнизон, была оставлена 17-я (польская) пехотная дивизия, кавалерийская бригада и несколько подразделений французской пехоты общей численностью 12 тысяч человек. Командовал наполеоновскими войсками прославившийся во многих сражениях дивизионный генерал Я.Г.Домбровский. чей походный “марш Домбровского” ныне является национальным гимном Польши. Перед походом на Москву Наполеон воссоздал на белорусских землях Великое княжество Литовское, и назначил его временное правительство. Пост Минского губернатора занял польский генерал Н.Брониковский, который немедленно начал создавать в поветах свои структуры власти. В конце июля в м.Глуск ( ныне райцентр Могилевской обл.) был подписан акт о присоединении Бобруйского повета (разумеется, кроме самого Бобруйска, где в крепости был русский гарнизон) к Варшавской конфедерации. Новое начальство приняло присягу на верность французскому императору и соответствующие указания были разосланы по всему повету. От Бобруйска до Озаричей  трактом было около 80 верст и еще около 50 верст до Мозыря, в окрестностях которого располагался 2-й резервный корпус русской армии под командованием генерал-лейтенанта Ф.Ф.Эртеля, имевший около 10 тысяч штыков и сабель. Население находившихся между противоборствующими сторонам населенных пунктов оказалось в буквальном смысле между молотом и наковальней. Русские и наполеоновские война эпизодически наведывались в Озаричи и поочередно наводили там свои порядки. От наполеоновского минского губернатора Н.Брониковского и глуского подпрефекта поступали грозные требования принять присягу на верность новой власти и беспрекословно исполнять все ее указания. Стало известно, что Могилевский архиепископ Варлаам Шишацкий уже принял сторону Наполеона и славит его в своих проповедях. С другой стороны, из Речицы, от русского Минского губернатора П.М.Добринского , Минского и Слуцкого архиепископа Серафима, из Мозыря от генерала Ф.Ф.Эртеля приходили не менее решительные предписания соблюдать присягу и оказывать полное содействие русским войскам. В своем донесении императору АлександруI  18 июля командир русского корпуса писал: “…Вчерашний день ввечеру узнав, что неприятель не в дальнем от Мозыря расстоянии печет в Азаричах и сему селению трех соседствующих местах хлебы, того ж часу отрядил туда Донского полка казачью команду из одного офицера и 50 казаков, приказал… захватить из всех четырех мест управителей  и ко мне доставить… для предания их воинскому суду, как сообщников неприятельских”. Слово у генерала не расходилось с делом: несколькими днями ранее во дворе мозырского острога были расстреляны два шляхтича, содействовавшие наполеоновским войскам. Разумеется и противник поступал точно так же. Бобруйскому благочинному Кириллу Случевскому , к юрисдикции которого относился Озаричский приход, было легче, он находился под защитой крепостных стен и русского гарнизона, а вот протоиреи быховский, шкловский, мстиславский и некоторые другие в августе-сентябре 1812 года были вынуждены-таки дать требуемую присягу и поминать в своих службах уже не российского, а французского императора. Озаричский священник, положившись на волю господню и надеясь на пабеду русского оружия, присягу на верность Наполеону принимать не стал. Некоторое время завоевателям было не до него: в начале сентября корпус Ф.Ф.Эртеля нанес им поражение у м.Горбацевичи и заставил ослабить блокаду Бобруйской крепости. Однако генерал Я.Г.Домбровский сумел перегруппировать свои силы и в октябре вновь начал теснить русские войска за Припять. Его небольшие мобильные конные отряды, пополненные добровольцами из местной шляхты вели в белорусском Полесье активную партизанскую войну, жестоко расправляясь со всеми, кто им противостоял. Один из таких отрядов и нагрянул в конце октября во двор озаричского священника. В составленном сразу после войны списке священников и церковнослужителей Минской епархии, пострадавших от войск неприятеля под №70 значится : “Озаричской Петропавловской церкви у священника Николая Борзаковского взята неприятелями лошадь со всем прибором, стоющая 30 руб. и съестных припасов на 25 руб., а после того и сам священник Борзаковский взят был неприятелем”. Со связанными за спиной руками и веревкой на шее отец Николай прошел более ста километров пешком до м.Свислочь, ставки генерала Я.Г.Домбровского. Этот случай привел в одной из своих публикаций в самом начале 20 столетия русский историк В.Г.Краснянский, пользовавшийся, очевидно, какими-то архивными документами. После допроса Н.Борзаковский был отправлен в Минск к губернатору Н.Брониковскому. Там он в ожидании суда и неминуемой расправы находился в городском остроге, “…претерпевая разные поругания, крайние и нестерпимые обиды и угрозы смерти”. Но Бог и русские войска, внезапным ударом освободившие Минск, не допустили смерти священника. С 24 ноября, как свидетельствуют метрические записи, он вернулся в свой приход и продолжил служение.

После изгнания наполеоновских войск специальная комиссия расследовала случаи перехода представителей местной светской и духовной власти на сторону противника. Могилевский архиепископ Варлаам был лишен чина и сослан в Новгородсеверский монастырь. Все священнослужители, последовавшие его примеру, были оставлены в прежних должностях и наказание им должен был определить Синод. Распоряжение Синода было не очень строгим: “…в шесть воскресных дней, после литургии, при собрании народном полагать перед местными св. иконами по 50 земных поклонов”. Неизвестно, был ли отмечен о.Николай за свое достойное поведение и перенесенные невзгоды какой-либо особой наградой. Но специальный наградной крест, который вручался всем православным священникам, служившим во время войны молебны о победе русского оружия, у него точно был. Красивый бронзовый крест особой “латинской” формы, на перекрестиях которого было помещено изображение медали с надписью “1812 год”, носившийся на ленте ордена св.Владимира был вручен ему в 1815 году. К сожалению, здоровье священника было, очевидно, подорвано перенесенными испытаниями и в 1816 году он скончался. Из метрических книг видно, что его вдова Анастасия Савична и дальше проживала в Озаричах, была крестницей многих местных жителей. Вскоре уния была окончательно упразднена и все приходы стали православными. Вместо старой деревянной церкви, в которой служил Николай Борзаковский, в конце 19 века в местечке была возведена новая, кирпичная. Старшее поколение местных жителей еще помнит это красивое сооружение, разрушенное в годы войны. За истекшие десятилетия разрушались не только храмы но и души многих людей, терялись нравственные ориентиры и память поколений. К счастью, время беспамятства закончилось. Придет время и в Озаричах обязательно будет возведена новая Петропавловская церковь, в которой будут помнить своего земляка, священника Николая Борзаковского, человека глубокой веры и настоящего мужества.

                                                                                В.А.Лякин